Забелин Игорь Михайлович

Игорь Михайлович Забелин

ЗАБЕЛИН Игорь Михайлович [2 ноября 1927, Ленинград — 10 августа 1986, Москва] — советский ученый-географ, физиогеограф, популяризатор науки, писатель, публицист, мыслитель. Сотрудник Ин-та истории естествознания и техники АН СССР (с 1956). Исследователь развития природы Земли и планет, взаимодействия природы и общества.

Автор научных работ, научно-популярных книг («Мудрость географии», 1986; «Очерки истории географической мысли в СССР, 1917–1945 гг.», 1989 и др.), художественных научно-фантастических произведений («В погоне за ихтиозаврами», 1959; «Пояс жизни», 1960; «Лунные горы: Африканские повести», 1969 и др.), публицистических статей. В повести «Пояс жизни» нарисовал образ окультуривания планеты Венера, на к-рой высаживается растительность Земли. В цикле повестей «В Долине четырех Крестов» (1860), «Легенде о земляных людях» (1961), «Загадки Хаирхана» (1961) строит сюжет вокруг изобретения хроноскопа, прибора, помогающего восстановить прошлое по остающимся на предмете следам, к-рые невидимы обычному глазу.

В книгах «Физическая география и наука будущего» (М., 1963; 2-е изд. — 1970), «Человек и человечество. Очерки» (М., 1970), «Очерки истории географической мысли в СССР, 1917–1945 гг.» (М., 1986) З. предстает как сторонник концепции ноосферы В.И. Вернадского и П. Тейяра де Шардена, идей планетарности, космической экспансии, антиэнтропийной сущности жизни и деятельности человечества.

В двух статьях «Человечество: для чего оно?» (1966, 1968; в 1970 г. вошли в кн. «Человек и человечество») З. ставил ряд теоретических вопросов, связанных с конечной целью человеческого существования. Будучи представителем советской науки 1960-х гг., З. не отвергал цель построения коммунистического общества, определенную философией марксизма-ленинизма, но стремился расширить ее горизонты с позиций ноосферного мировоззрения: «Представим себе, что цель достигнута. Построен на всем земном шаре коммунизм, его высшая фаза. Все имеют неограниченное количество материальных благ. <…> Что же делать дальше? <…> Для чего же вообще существует человечество? Неужели у него есть только сугубо имманентная цель — полный и равный самопрокорм и забава искусством и наукой в дальнейшем? Природу пришлось бы признать слишком расточительной, если бы она создала разумную жизнь только для того, чтобы разум самообеспечился пищей, а потом из века в век лентяйничал на теплом земном шарике» (Забелин И.М. Человек и человечество. Очерки. М.: Советский писатель, 1970. С. 133–135). Ученый задавался вопросом: «Определено ли человечеству какое-либо назначение в системе природы?» и «какие деяния составят подлинную историю человечества?» (Там же. С. 135).

В поисках целеполагающих начал развития, оппонируя ученым, отрицающим высшие цели человеческого бытия (А. Кольману, В.Я. Кирпотину, О.А. Сторожуку), З. обращался к авторам постановки этого вопроса в космическом масштабе — Ф., В.И. Вернадскому, П. Тейяру де Шардену, Н.Г. Холодному, Б. Фуллеру, Б.В. Парину, П.Г. Кузнецову, Ф.Ю. Зигелю, Г.И. Гуревичу, В.Е. Львову, Е.Т. Фаддееву и др. Ученый подчеркивал утверждаемую в трудах этих мыслителей ключевую роль человеческого разума во Вселенной и вслед за Вернадским предлагал рассматривать человечество как единый планетарный субъект, поприще действия к-рого не ограничивается только социальной сферой и даже рамками только Земли. Характеризуя изменения на планете, произошедшие в последние десятилетия, указывал на два знаковые события XX в.: «взрывное увеличение численности людской и выход в космос», подчеркивая их взаимообусловленность: «чтобы человечество вышло в космос, людей нужно “много”» (Там же. С. 157).

З. утверждал, что постановка телеологического вопроса была свойственна человеку разных эпох и типов сознания — как религиозного, так и научного. Среди представителей первого типа сознания З. называл Ф. Его Философию общего дела он считал «антропотеическим учением» (Указ. соч. С. 152), подчеркивал «архисовременность» Ф. в вопросах человеческого единства, разоружения, регуляции природы и пр. Однако, признавая заслуги Ф. в осознании «космосозидающей силы человечества» (и в помощи в самообразовании К.Э. Циолковскому), З. относил Московского Сократа к «представителям по сути своей религиозного мышления (не научного, во всяком случае)» (Забелин И.М. Человек и человечество: Очерки. С. 196), непродуктивность к-рого для ученого являлась аксиомой.

В круг общения З. входили лица, интересовавшиеся идеями Ф. и писавшие о нем. Известно о знакомстве и творческих отношениях З. и ленинградского ученого, писателя и мыслителя Б.Б. Вахтина. В очерках «Человек и человечество» З. упоминал В.Е. Львова, впоследствии автора книги о Ф. «Загадочный старик» (1977). В 1968 г. О.Н. Сетницкая, прочтя в журнале «Москва» вторую статью цикла «Человек и человечество», увидела в ней созвучие идеям ее отца Н.А. Сетницкого, выраженным в книге «О конечном идеале». З., перекликаясь с Сетницким, говорил о невысоком потолке целей, к-рые ставит себе человечество, руководствуясь идеалом материального благосостояния, и призывал к расширению горизонтов проективной мысли современного мира. О.Н. Сетницкая познакомилась с З., рассказала ему о работах Сетницкого, разговаривала с ученым об идеях Ф.

Во втором издании книги «Физическая география и наука будущего» (М., 1970) З. написал новые главы и «Заключение», в к-ром, отчасти используя материалы второго очерка «Человек и человечество», представил картину становления ноосферных идей, понимания человечества как ключевой силы природно-космического развития, протягивая нити идейной преемственности от Здесь был представлен один из первых целостных очерков традиции космизма, указывавший на время зарождения этого течения русской и мировой мысли, и намечавший две его ветви: религиозно-философскую и естественнонаучную: «В конце XIX — начале XX в. уже определенно складываются учения о человечестве как явлении космического масштаба. Они представлены и вероучениями, и естественнонаучными концепциями» (Там же. С. 152). К религиозным мыслителям, утверждавшим веру в созидательный гений человека, З., как и в книге «Человек и человечество», относил Ф. и Тейяра де Шардена, но при этом высказывался об их христианских взглядах с гораздо большей симпатией, подчеркивая, что оба мыслителя акцентируют момент активности человечества в деле преображения мира: «Н.Ф. Федоров превращает в своем вероучении человечество в силу, равную богу, в космическую силу. Он целиком остается в рамках религиозного мировоззрения, но в тех же рамках его оценка человечества звучит по-новому, и потому она интересна. Концепцию Тейяр де Шардена можно определить как “теогенетическую”. <…> Тейяр де Шарден наделяет человечество богосозидающей силой; не затерянная былинка, а могучая космическая организация — вот что такое человечество» (Там же. С. 153).

Представляя естественнонаучные основания идеи космичности жизни, активно-творческой роли человека во Вселенной, подчеркивая, что «биогеносфера есть антиэнтропийная система» (Там же. С. 163), З. апеллировал к наследию К.Э. Циолковского, В.И. Вернадского, А.Л. Чижевского, Н.Г. Холодного, из зарубежных мыслителей упоминал А. Гумбольдта, о к-ром позднее написал очерк «Его космос» (1988), Т. Хаксли и А. Уоллеса. Помимо отсылок к Ф. и его работам, З. отсылал к книге Сетницкого, подчеркивая, что ученый писал «о конечном идеале человечества, о цели, которая приведет к овладению стихийным началом в природе, к пересозданию окружающего мира» (Указ. соч. С. 156).

Давая позитивную оценку идей Ф., З. допустил досадную ошибку, продемонстрировавшую состоявшийся к 1960-м гг. культурно-исторический разрыв с дореволюционным и довоенным пониманием философии общего дела. З. назвал Ф. «ретроградом», «женоненавистником», «мистиком», «провидцем». Говоря о проекте воскрешения «отцов», он писал: «Женоненавистник, он заменяет “похоть деторождения” (“матери” остаются в могилах) воссозданием покойников». (С. 194). Схожая мысль высказана З. во втором издании книги «Физическая география и наука будущего»: «“сыны” прежде всего воскрешают “отцов”… во плоти (женщины остаются в могилах)» (Забелин И.М. Человек и человечество. С. 152). По поводу этой аберрации К.А. Чхеидзе, к-рому О.Н. Сетницкая отправила журналы «Москва» с публикацией статей З. «Человечество: для чего оно?», и второе издание книги «Физическая география и наука будущего», писал: «Вот уже две тысячи лет существует созданное в древнем Риме выражение “ад падрес”, что, действительно, в буквальном смысле означает “к отцам”. “Он отправился “ад падрес” буквально означает “к отцам”, но никогда и никто так узко это выражение не понимал и не понимает, а понимают “к предкам”, без различия пола» (К.А. Чхеидзе — О.Н. Сетницкой. 14 июля 1970 (МА)). Чхеидзе высоко оценил книгу З., подчеркнув, что ученый «дает грандиозную картину, далеко выходящую за пределы “физической географии”», что в ряде мест своей книги «он приближается к древнему пониманию “логоса”. В “дне” его комментария к космочеловеческому процессу развития можно нащупать элементы провиденциальности — возможно, им самим до конца не осознанные» (Там же). Также Чхеидзе отметил данный в книге З. анализ ранних рукописей К. Маркса, из к-рых ученый выводил «управленческую функцию человека в природном процессе» (Забелин И.М. Физическая география и наука будущего. С. 151). И журналы «Москва», и книгу «Физическая география и наука будущего» Чхеидзе передал в Литературный архив Музея национальной литературы, присовокупив их к собранию Fedoroviana Pragensia (FP. I.3.41, FP. I.3.42).

Соч.: Астрогеография. М., 1958; Помпеи гениального ума: «Размышления натуралиста» В.И. Вернадского и современная наука // Новый мир. 1979. № 4. С. 192–210; Заметки хроноскописта. М., 1969.

Д.В Барановский, А.Г. Гачева