«Что значит карточка, приложенная к книге?»
«ЧТО ЗНАЧИТ КАРТОЧКА, ПРИЛОЖЕННАЯ К КНИГЕ?» — статья Ф. из цикла его статей по философии библиотечного дела.
Написана в 1892 г., доработана в октябре 1896 г. в Воронеже. Опубликована в воронежской газете «Дон» 22 октября 1896 г. (№ 119) под криптонимом «N». Была включена учениками Ф. В.А. Кожевниковым и Н.П. Петерсоном в I том «Философии общего дела» (Философия общего дела I. С. 677–680). В фонде Н.П. Петерсона в ОР РГБ сохранилась вырезка из газеты с поправками и подчеркиваниями Н.Ф. Федорова (ОР РГБ. Ф. 657. К. 2. Ед. хр. 2).
Поводом к статье стала дискуссия на страницах российской печати и в специализированных библиотечных изданиях, посвященная целесообразности выпуска книг с печатными каталожными карточками. Ф., отчасти инициировавший дискуссию, представлял эту инициативу как путь к повсеместному созданию библиотек, в том числе в сельской местности, где создающие эти библиотеки народные учителя не обладают специальными библиографическими познаниями.
Само появление каталожных карточек Ф. связывал с чрезвычайным размножением печатной продукции, подчеркивая, что они охраняют книгу от незамеченности и забвения, дают возможность учета и тематической структуризации всех выходящих книг. Он указывал, что карточка, содержащая аннотацию книги, представляет собой ядро, семя сочинения и в случае гибели книги по ней можно будет восстановить ее содержание. В связи с этим философ настаивал, чтобы карточки печатались на прочном материале (картоне), а параллельно — в большом количестве на бумаге: «первая карточка, карточка на картоне, будет служить для сохранения» (III, 227), а последние — для распространения информации о сочинении, помогая ей найти своего читателя или дождаться того момента, когда идеи, выраженные в ней, будут по достоинству оценены эпохой.
Рост книжной продукции по экспоненте, симптомом чего является необходимость издания печатных карточек, по Ф., является свидетельством исчерпанности прежних путей культуры: «Можно сказать, что печать, как произведение одного интеллигентного слоя, достигла уже возможного для нее предела роста; рост кончен, начинается восстановление» (III, 228). Культура, накопляющая знание о мире, должна перейти в рекреатуру, восстановление утраченного, и появление карточки, зерна книги, «повторения целого в малом виде» (III, 228), указывают на необходимость этого качественного перехода.
Разговор о книжной карточке Ф. переводил из прагматического в религиозно-этический план, соединяя его с метафизикой книги и вечной памяти. Подчеркивая, что «к самой книге, как выражению мысли и души ее автора, должно относиться как к одушевленному, как к живому существу, и тем более, когда автор умер», он называл книгу «останками автора», от сохранения которых «зависит самое возвращение к жизни автора». Позиционируя библиотеку как место воскресительной памяти, Ф. призывал не ограничивать ее деятельность только хранением данных о прошлом: «Библиотеки <…> должны быть центрами исследования, которое обязательно для всякого разумного существа» (III, 229). Принципом их деятельности должен стать принцип всеобщности знания: «все должно быть предметом знания и все — познающими», но при этом «не на разрушение веры должно быть направлено исследование, а на подтверждение ее, на подтверждение не словами только, но делом…» (III, 229).
В статье «Что значит карточка, приложенная к книге?» Ф. выдвигал задачу создания библиотек и музеев «при каждой церкви», подчеркивая, что тем самым будет преодолено исконное недоверие к книге и интеллигенции со стороны народа, книги будут спасены от книжных погромов, которые возможны в случае дальнейшего усиления социальной розни, тенденций классовой борьбы, «когда распространение ненависти и зависти низших к высшим считается святою обязанностью» (III, 229). В то же время «учреждение при церквах библиотек и музеев, — подчеркивал он, — даст возможность, даст церкви средство исполнить лежащий на ней долг — обратить слепую эволюцию в регуляцию, обратить слепую неразумную силу природы в управляемую разумом, обратить эту силу из смертоносной, как она ныне есть, в живоносную» (III, 229, 230), т. е. станет союзом веры, памяти и знания, утверждением активного христианства.
Лит.: Кожевников 2004; Семенова 2004; Ильин В.Н. Проблемы философии книги у Федорова в связи с его философией знания и темой воскрешения // На пороге грядущего. С. 426–437.
